Неточные совпадения
За каторжниками враздробь шагали разнообразно одетые
темные люди, с узелками под мышкой, с котомками за спиной; шел высокий старик
в подряснике и скуфье с чайником и котелком у пояса; его
посуда брякала
в такт кандалам.
Явилась крупная чернобровая женщина,
в белой полупрозрачной блузке, с грудями, как два маленькие арбуза, и чрезмерно ласковой улыбкой на подкрашенном лице, — особенно подчеркнуты были на нем ядовито красные губы.
В руках, обнаженных по локоть, она несла на подносе чайную
посуду, бутылки, вазы, за нею следовал курчавый усатенький человечек, толстогубый, точно негр; казалось, что его смуглое лицо было очень
темным, но выцвело. Он внес небольшой серебряный самовар. Бердников командовал по-французски...
И, взяв его под руку, привел
в темную комнатку, с одним окном, со множеством стеклянной
посуды на полках и
в шкафах.
Внутри избы были 2 комнаты.
В одной из них находились большая русская печь и около нее разные полки с
посудой, закрытые занавесками, и начищенный медный рукомойник. Вдоль стен стояли 2 длинные скамьи;
в углу деревянный стол, покрытый белой скатертью, а над столом божница со старинными образами, изображающими святых с большими головами,
темными лицами и тонкими длинными руками.
Он скрылся
в своей швейцарской норке, позвонил слегка
посудой и вышел с рюмкой на подносе. Это была старинная граненая рюмка красного богемского, или, как говорят
в Москве, «бемскаго» хрусталя, с гравированными гранями. Густая
темная жидкость колыхалась
в ней, отсвечивая зеленым блеском.
— Видит бог — нет, кормилец! — отвечал хозяин, посматривая с беспокойством на
темный угол чулана,
в котором стояли две кадки с медом. — Кроме пустых ульев и старой
посуды, там ничего нет.
…
В тесной и
тёмной комнате пили чай, лысый хохотал и вскрикивал так, что на столе звенела
посуда. Было душно, крепко пахло горячим хлебом. Евсею хотелось спать, и он всё поглядывал
в угол, где за грязным пологом стояла широкая кровать со множеством подушек. Летало много больших, чёрных мух, они стукались
в лоб, ползали по лицу, досадно щекотали вспотевшую кожу. Евсей стеснялся отгонять их.
Ушли. Горбун, посмотрев вслед им, тоже встал, пошёл
в беседку, где спал на сене, присел на порог её. Беседка стояла на холме, обложенном дёрном, из неё, через забор, было видно
тёмное стадо домов города, колокольни и пожарная каланча сторожили дома. Прислуга убирала
посуду со стола, звякали чашки. Вдоль забора прошли ткачи, один нёс бредень, другой гремел железом ведра, третий высекал из кремня искры, пытаясь зажечь трут, закурить трубку. Зарычала собака, спокойный голос Тихона Вялова ударил
в тишину...
В переднем углу, около стола, заставленного бутылками и разной походной
посудой, сидела молодая красивая женщина
в темном платочке с глазками.
Все поклали
в сундуки — и одежу, и
посуду, и другие вещи: мебель только да цветы остались. Уложившись, успокоилась Марья Гавриловна, и не то утомилась она непривычною работою, не то на душу
темное облачко налетело, вдруг опустилась и взгрустнула.
В конце
темной липовой аллеи ярко светились окна дома, слышался говор, смех, звяканье чайной
посуды. Ширяев и Катерина Николаевна медленно шли
в темноте, прижавшись друг к другу. И Ширяеву казалось, — никогда еще ни у кого не было такого счастья, как у них.